Всякому искусствоведу тяжело быть объективным. Ну, напишешь: «нравится мне такая-то актриса», а у кого-то может быть совсем другое мнение, и, поди, тут поспорь. Потому лучший критерий – это независимый, сторонний взгляд. Или два. Если идёшь за кулисы, чтобы познакомиться с одной исполнительницей, а сопровождающая тебя на спектакле девушка пинает локтем в бок и шипит: «да вот же, вот актриса, не туда повернулся», то это явный знак качества. И ладно бы одна девушка, или на одном и том же спектакле. А вот когда они разные (как спектакли, так и девушки), а реакция – одна и та же, то объективная характеристика — «кто тут звезда» — может быть установлена достоверно. Так, к примеру, невозможно придти в «Театр на Басманной» под руководством Жанны Тертерян и не попытаться побеседовать с солисткой этого коллектива Ириной Баженовой. Мимо её обаяния невозможно пройти, как нельзя не заметить её весёлых искрящихся глаз.
Но как-то привыкаешь к тому, что актёры, отображая чужие переживания, должны иметь поменьше своих, что зачастую делает их поверхностными людьми. А тут удивление вызвала одна из первых фраз Ирины: «Вы знаете, а я книгу пишу о театре. Такой сторонний взгляд на закулисный процесс, социологическое исследование. Не буду говорить, как называется, чтобы не сглазить». Замечательное начало, ведь это не воспоминания, на склоне лет, а исследования в разгаре творческой карьеры. Актриса с великолепными драматическими данными, блестяще исполняющая арии, оказывается ещё и прекрасный интервьюер. И в этом она может заткнуть за пояс множество журналистов, как бы подтверждая тезис: «талантливый человек талантлив во всём».
Представьте себе, что не только зрители любуются исполнителями, но и актриса наблюдает за аудиторией: «Оперетта — это ведь самый смешанный жанр и не только со стороны сценического мастерства. Публика ведь тоже в иерархию всегда выстраивались: в оперу обычно чопорные аристократы ходили, а в оперетту – интеллигенция, разночинцы, студенты. Ну, а в драму – те, у кого слуха нет». «Артист один в поле не воин, на него должна индустрия работать. Когда он выходит на сцену, то существует в связке со многими, начиная от обучения и осветителя и заканчивая аплодисментами и журналистами. Надо работать на имя, как спортсмену. Когда придёт время прыгать на рекорд, то без длительной подготовки — тренеров, массажистов и кроссовок – ничего не получится». Или вот наблюдение за актрисами: «Некоторые ведь из образа так и не выходят. Как сыграют в одной роли лет десять назад, так и живут в ней с какими-то своими интерпретациями».
Думаю, что этой наблюдательной и обаятельной актрисе такая стереотипность не грозит. Несмотря на плотный график спектаклей, репетиций и гастролей, находится у неё время и на сольную деятельность, ведь строгие репертуарные рамки не могут вместить все её таланты. «Что поём? Лирические песни, романсы, на два голоса, как советские, так и написанные специально для меня, как свои, так и в соавторстве. Приходите, будет интересно». Верю, приду, если увижу объявление. Жаль, что не по радио и телевидению: для этого нужен другой уровень культуры продюсеров и совсем другие материальные возможности. «Ну что вы, какая эстрада? Туда людям ход закрыт, там поют финансы, а не романсы. А мы в своей отдельной нише. И уже два альбома сделали. Третий буду записывать в другом ключе, более жизнеутверждающем, чтобы люди понимали, что надо жить, и что жизнь это – здорово!»
«А кто оформляет диски, вы?» — «Да, я немного рисую. Когда-нибудь покажу. Может, ещё выставку организую, позову знакомых. У нас в роду есть художник Баженов, из Владимира. Я видела, как он рисует: встанет, и чтобы никто не мешал, творит, не завтракая, ни с кем не разговаривая, пока не упадёт. Должна быть атмосфера творческая. Я уже полгода кисть не брала, но всегда какие-то наброски делаю. У меня и дочка рисует, сейчас чаще каракули, но иногда и что-то интересное. Не выбрасываю: пускай, когда вырастет, сама посмотрит. Баженова, это же в переводе – желанное дитя».
Ей интересно всё. «Джаз? Можно попробовать, но это совсем другая аура, его невозможно представить без соответствующего антуража. Нельзя вот так, не настраиваясь, создать образ салуна, лошадей, ковбоев, запаха сигар и дикого Запада». А как дело обстоит с искусством не плёнке? «Снималась в кино, в эпизодах и ещё в одной роли в фестивальном, неформатном фильме, который вряд ли выйдет на широкий экран: не для массового зрителя сделано. И я там – в непривычном антураже». Она переживает за любое дело, за которое берётся: «Вам, мужикам, всё-таки проще. Вы не так переживаете, как-то отчуждены от процесса». И это «пропускание через себя» всего, что происходит вокруг, вкупе с наблюдательностью делают героинь Ирины Баженовой ещё трогательнее, чем они являются по сюжету. И именно из-за этой её живой непосредственности хочется снова занять место поближе к сцене, на которой выступает такая великолепная актриса.
Сергей Угольников
газета «Московская правда», от 25 июля 2011г
